| 23-01-2006, 14:20:48 213.87.88.2
Красногорск, Россия
Все сообщения
| | Dingo с ВВ (с)..
Первому матчу века Спартак – ДК посвящается.
В белой футболке с красной поперечной полосой, уверенной спартаковской походкой, ранним утром шестого февраля второго полугодия эры Шавло в личный приватный холл Дворца Независимости Тель-Авива вышел Тайный Скаут ФК «Спартак» Албаний Титус.
Более всего на свете Титус ненавидел запах киевского мусора, и всё теперь предвещало нелёгкий матч Спартак – ДК, так как запах этот начал преследовать скаута с рассвета. Скауту казалось, что мусорный запах источают его боксёрские груши, стилизованные под головы Блохина, Беланова и Шевченко, и начищенный до блеска унитаз – точная копия Суперкубка 1975 года. Казалось, что этот запах струился и от любимого хомячка, который с утра почему-то раскачивался в клетке как Лобановский на тренерской скамейке, и даже к розовым свинкам-талисманам, резвившимся на лужайке, примешивался жирный мусорный дух.
"Да, нет сомнений! Это она, опять она, непобедимая, ужасная болезнь, аллергия на ДК, при которой болит полголовы. От нее нет средств, нет никакого спасения. Попробую полчаса не ненавидеть ДК".
Для Титуса уже было приготовлено кресло, и, как только он сел в него, пашко тут же включил плазменный двухметровик на противоположной стене. Не удержавшись от болезненной гримасы, скаут искоса, бегло проглядел видеонарезку и с трудом проговорил:
- Кандидат из сборной Сербии? Старкову кассету показывали?
- Да, скаут, - ответил пашко.
- Что же он?
- Он отказался дать заключение по кандидату, потому что ещё не сдал Шавло экзамен по кассетам Кавенаги, и направил кандидата на ваше утверждение, - объяснил пашко.
Скаут дернул щекой и сказал тихо:
- Приведите кандидата.
И сейчас же с площадки сада под колонны холла двое выставленных на трансфер легионеров ввели и поставили перед креслом скаута футболиста лет двадцати семи. Этот человек был одет в бело-голубую футболку. Приведенный с тревожным любопытством глядел на скаута.
Тот помолчал, потом тихо спросил по-сербски:
- Так это ты на заполненном стадионе Динамо во всеуслышание послал на хер главного тренера Буряка во время матча?
Футболист несколько подался вперед и начал говорить:
- Добрый спартач! Поверь мне...
Но скаут, по-прежнему не шевелясь и ничуть не повышая голоса, тут же перебил его:
- Это меня ты называешь добрым спартачом? Ты ошибаешься. На сайте Днепра постят про меня, что я свирепое чудовище, и это совершенно верно. Твоё имя?
- Горан, - поспешно ответил кандидат.
- Прозвище есть?
- Га-Вруша.
- Кто твой первый тренер?
- Я точно не помню, - живо ответил кандидат, - после тренировок у Лобановского я не помню ни детского, ни юношеского тренеров.
- За какой клуб ты мечтаешь играть постоянно?
- Я не играю ни за один клуб постоянно, - застенчиво ответил футболист, - я путешествую из города в город.
- Это можно выразить короче, одним словом - ниспартаковиц, - сказал скаут и спросил: - Агенты есть?
- Нет никого. Я один в жестоком мире футбольных акул-владельцев клубов.
- Можешь ли расписаться под контрактом не крестиком?
- Да.
- Знаешь ли какой-либо язык, кроме сербского?
- Знаю. Албанский.
Вспухшее веко приподнялось, подернутый дымкой страдания глаз скаута уставился на кандидата. Другой глаз остался закрытым.
Титус заговорил по-албански:
- Так ты посылал на хер главного тренера Буряка и призывал к этому одноклубников?
Тут футболист опять оживился, глаза его перестали выражать испуг, и он заговорил по-албански:
- Я, доб... - тут ужас мелькнул в глазах соискателя вакансии оттого, что он едва не оговорился, - я, уважаемый скаут, никогда в жизни не посылал на хер главного тренера Буряка и никого не подговаривал на это циничное действие.
- Множество разных футболистов стекается в этот город к матчу века Спартак – ДК, чтобы только попасть на просмотр к спартаковскому скауту. Бывают среди них нихаты и вьебо, д’аллесандро и терлицци, - говорил монотонно скаут, - а попадаются и балтуты и не ужики. Ты, например, балтут и не ужик. Записано ясно: посылал во всеуслышание. Так свидетельствуют спартачи.
- Эти добрые спартачи, - заговорил кандидат и, торопливо прибавив: - уважаемый скаут, - продолжал: - все перепутали, что я говорил. Я вообще начинаю опасаться, что путаница эта будет продолжаться очень долгое время. И все из-за того, что он неверно передаёт байки, рассказанные в раздевалке сборной Сербии.
Наступило молчание. Теперь уже оба больных глаза тяжело глядели на
футболиста.
- Повторяю тебе, но в последний раз: перестань притворяться выжигающим опорником, проходимец, - произнес Титус мягко и монотонно, - о тебе рассказано немного, но рассказанного достаточно, чтобы не взять тебя в Спартак.
- Нет, нет, скаут, - весь напрягаясь в желании убедить, заговорил кандидат, - просто у него шкафчик в раздевалке сборной рядом с моим, вот он и пересказывает в Спартаке мои байки. Но я однажды услышал его пересказ и ужаснулся – ничего из того, что он рассказывает, я не говорил.
- Кто такой? - спросил Титус и тронул висок рукой.
- Неманья Видич, - охотно объяснил футболист, - он был вашим ПВО, и в сборной мы с ним часто обсуждали феномен клубного патриотизма и варианты продолжения карьеры. Первоначально он относился к моей точке зрения неприязненно, однако, послушав меня, он стал смягчаться, - продолжал Горан, - наконец разорвал контракт со Спартаком, отказавшись от нефтяных денег, и сказал, что перейдёт в истинно народную манчестерскую команду.
Титус усмехнулся одною щекой, оскалив зубы, и промолвил:
- О, день матча Спартак - ДК! Чего только не услышишь в этот день. Неманья, ну надо же, хотел попасть в истинно народную команду!
- А он сказал, что нефтяные деньги ему отныне стали ненавистны, - объяснил Горан странные действия Неманьи и добавил: - Только из-за незнания английского он подписал контракт не с истинно народной командой низшего дивизиона Юнайтед оф Манчестер, а с Манчестер Юнайтед.
Все еще скалясь, скаут поглядел на футболиста, и вдруг в какой-то тошной муке подумал о том, что проще всего было бы изгнать с просмотра этого странного кандидата, произнеся только четыре слова: "В Белшину Бабруйск, жывотное". Всех легионеров выставить на трансфер, а самому ездить по милым российским пердям, разыскивая юные таланты, которые стирают суставы и растягивают связки на бетонных полянах. И мысль «Выпить бы йаду» вдруг соблазнительно мелькнула в больной голове скаута.
Он смотрел мутными глазами на соискателя, мучительно вспоминая, зачем стоит перед ним этот ногомячист, и какие еще никому не нужные вопросы ему придется задавать.
- А вот что ты все-таки говорил Буряку?
- Я, скаут, говорил о том, что рухнут трусливые защитные схемы и создастся новый храм истинной схемы 4-4-2. Сказал так, чтобы было понятнее.
- Зачем же ты, распоследний защитник, смущал народ, рассказывая про истинную схему 4-4-2, о которой ты не имеешь представления? Что такое истинная схема 4-4-2?
И Титус услышал голос:
- Истинная схема 4-4-2 прежде всего в том, что полузащитники располагаются трапецией. Тогда и только тогда существует противоядие против Великого Вечного Соперника, Спартака, с его расстановкой полузащитников ромбом, когда любые две соседние точки трапеции могут прессинговать одну вершину ромба. Ты, скаут, не можешь даже и думать о чем-нибудь кроме ромбовидной расстановки, а между тем я советовал бы тебе остановить на время процедуру просмотра и погулять где-нибудь в окрестностях, тем более что матч начнется позже, к вечеру. Прогулка принесла бы тебе большую пользу, а я с удовольствием сопровождал бы тебя. Мне пришли в голову кое-какие новые способы быстрого перехода из обороны в атаку, которые могли бы, полагаю, показаться тебе интересными, и я охотно поделился бы ими с тобой, тем более что ты производишь впечатление настоящего спартача. Беда в том, продолжал не останавливаемый соискатель вакансии, что ты слишком акцентирован на игре Бескова и Романцева и не обрёл веру в Старкова. Ведь нельзя же, согласись, поместить всю свою привязанность в прошлые победы. Ты – пессимист, скаут, - и тут говорящий позволил себе улыбнуться.
- Сознайся, - тихо спросил Титус, - ты - великий либеро?
- Нет, скаут, время великих либеро прошло. Бобби Чарльтон говорил, что только мысль может нанести смертельный удар обороне. Но с тех пор атакующие стали не только креативнее, но и намного быстрее. Так что теперь либеро лучше два раза не подключиться в атаку, чем один раз не вернуться из неё.
- Ну, хорошо. Так ты утверждаешь, что не призывал послать... Или кастрировать, или каким-либо иным способом уволить Буряка?
- Я, скаут, никого не призывал к подобным действиям, повторяю. Разве я похож на свободного агента?
- О да, ты не похож на свободного агента, - тихо ответил скаут, - так поклянись, что этого не было.
- Чем хочешь ты, чтобы я поклялся? - спросил, очень оживившись, кандидат.
- Ну, хотя бы твоим контрактом со Спартаком, - ответил скаут, - им клясться самое время, так как он висит на волоске, знай это!
- Не думаешь ли ты, что ты его подвесил, скаут?- спросил футболист, - если это так, ты очень ошибаешься.
Титус вздрогнул и ответил сквозь зубы:
- Я могу перерезать этот волосок.
- И в этом ты ошибаешься, - светло улыбаясь и заслоняясь рукой от солнца, возразил кандидат, - согласись, что перерезать волосок уж наверно может лишь тот, кто подвесил?
- Так, так, - улыбнувшись, сказал Титус, - теперь я не сомневаюсь в том, что именно ты ответственный за создание искусственного положения "вне игры" в ДК и сборной Сербии. Не знаю, кто подвесил твой язык, но подвешен он хорошо. Не знаешь ли ты таких, - продолжал Титус, не сводя глаз с кандидата, - некоего Погатеца, другого - Самедова и третьего - Погребняка?
- Этих добрых бывших спартачей я не знаю, - ответил футболист.
- А теперь скажи мне, что это ты все время употребляешь слова "Добрые спартачи"? Ты всех, что ли, так называешь?
- Всех, - ответил кандидат, - злых спартачей нет на свете.
- Впервые слышу об этом, - сказал Титус, усмехнувшись, - но, может быть, я мало знаю жизнь! В какой-нибудь из книг Лобановского ты прочел об этом?
- Нет, я своим умом дошел до этого.
- А вот, например, Навигар, - он - добрый?
- Да, - ответил кандидат, - он, правда, несчастливый человек. С тех пор как добрые спартачи помогли ему уйти с ВВ, он стал жесток и одинок. Интересно бы знать, как он был исключен.
- Охотно могу сообщить это, - отозвался Титус, - ибо я был свидетелем этого. Добрые спартачи бросались на него на гостевой, как собаки на медведя. Они кололи его массагами и слоанами со всех сторон. Было даже применено заклятие book_without_navigare, и если бы не навигаровское самозабанивание, кто знает, сколько бы он высидел с ноутбуком на колу. Это было после дискуссий о роли Павлюченко в Спартаке и сборной России.
- Если бы с ним поговорить, - вдруг мечтательно сказал футболист, - я уверен, что он резко изменился бы и стал ходить на стадио.
В это время в одно из распахнутых окон холла стремительно влетели золотые часы Патек Филип, сделали переворот в воздухе, снизились, чуть не задели исколотое дротиками чучело Олега Лужного в нише и упали за одной из колонн. Это верные спартаковские суппортеры-выездюки начали разминаться перед первым матчем века, соревнуясь в метании своих наручных часов на дальность.
В течение полета часов в светлой теперь и легкой голове скаута сложилась формула. Она была такова: скаут просмотрел блуждающего защитника Горана, и противопоказаний к его переходу в Спартак не нашел. В частности, не нашел ни малейшей связи между указаниями Горана защитникам ДК и увольнением главного тренера Буряка. Поэтому кандидатуру Горана скаут утверждает. Но ввиду того, что соискатель вакансии имеет бунтарский характер, и утопические речи Горана могут быть причиною волнений его соседей по раздевалке, скаут присваивает кандидату статус "озлобленный предпенсионный отстой" и настаивает на значительном снижении трансферной стоимости. Оставалось только отправить факс с этим решением Суркису.
- Все о нем? - спросил Титус у пашко.
- Нет, к сожалению, - неожиданно ответил пашко и подал Титусу плеер с наушниками.
- Что еще там? - спросил Титус и нахмурился.
Прослушав запись, он еще более изменился в лице. Титус напрягся, глядя прямо в глаза кандидату.
- Слушай, Горан, - заговорил скаут, глядя на футболиста как-то странно: лицо скаута было грозно, но глаза тревожны, - ты когда-либо говорил что-нибудь о великом форварде Кавенаги? Отвечай! Говорил?.. Или... Не... Говорил? - Титус протянул слово "не" несколько больше, чем это полагается на собеседовании, и послал Горану в своем взгляде какую-то мысль, которую как бы хотел внушить кандидату. Никто не знает, что случилось с Тайным Скаутом, но он позволил себе поднять руку, как бы заслоняясь от солнечного луча, и за этой рукой, как за щитом, направить футболисту какой-то намекающий взор.
- Итак, - говорил скаут, - отвечай, знаешь ли ты некоего Диму Сычева из клуба железнодорожников, и что именно ты говорил ему, если говорил, о Кавенаги?
- Дело было так, - охотно начал рассказывать кандидат, - недавно на сборах я познакомился с одним молодым футболистом, который назвал себя Димой Сычевым из клуба железнодорожников. Он пригласил меня к себе в апартаменты и угостил...
- Добрый бывший спартач? - спросил Титус, и стакановский огонь сверкнул в его глазах.
- Очень добрый и любознательный бывший спартач, - подтвердил футболист, - он высказал величайший интерес к моим мыслям, принял меня весьма радушно...
- Телевизор включил...- сквозь зубы в тон кандидату проговорил Титус, и глаза его при этом мерцали.
- Да, - немного удивившись осведомленности скаута, продолжал Горан, - и попросил меня высказать свой взгляд на игру Спартака в нападении. Его этот вопрос чрезвычайно интересовал.
- И что же ты сказал? - спросил Титус, - или ты ответишь, что ты забыл, что говорил? - но в тоне Титуса была уже безнадежность.
- В числе прочего я говорил, - рассказывал кандидат, - что переход на систему 3-3-3-1 под Кавенаги является насилием над командой, обеспечившей себе участие в квалификации Лиги чемпионов. Что для того, чтобы добиться огромного прогресса в игре, на поле не должно быть разделения на форвардов, полузащитников, защитников, а должны быть только универсальные футболисты, одинаково хорошо действующие в любой игровой зоне, где они оказываются ради интересов команды. Футболисты должны перейти в царство тотального футбола, где вообще не будет никакого примы-нападающего, на которого должна арбайтен вся команда. Тогда в клубе воцарится настоящий дисциплинен, который позволит в кратчайшие сроки выиграть Лигу чемпионов к шоку всех соперников, в течение каждого матча не знающих кого держать, куда бежать и чего от кого ожидать.
- На свете не было, нет и не будет никогда большего потенциала, чем у молодого-но-перспективного суперфорварда Кавенаги! - сорванный и больной голос Титуса разросся - И не тебе, безумный стоппер, рассуждать о том, как нам раскрывать этот потенциал! Итак, Погатец, который продолжал бы играть за нас в случае, если бы Спартак перебазировался в деревеньку Миддлсбро; Самедов, убежденный в том, что в Лиге чемпионов можно играть вне Спартака; Погребняк, по мнению которого есть только пара команд, Барса да Ювентус, которым он может оказать честь - повести их за собой, и, наконец, грязный предатель Иуда - все они добрые бывшие спартачи?
- Да, - ответил кандидат.
- И настанет царство тотального футбола?
- Настанет, скаут, - убежденно ответил Горан.
- Оно никогда не настанет! - вдруг закричал Титус таким страшным голосом, что Горан отшатнулся. Так много лет тому назад на стадионе кричал Титус слова: "Ва-а-алера-а-а! Шма-а-аров! Родно-о-ой! Вали-и-и их!"
Затем, понизив голос, скаут спросил:
- Горан Гавранчич, веришь ли ты, что великий потенциал игрока может быть раскрыт великим тренером?
- У меня был только один великий тренер, - ответил Горан, - в него я верил.
- Впрочем, - тут голос Титуса сел, - твоя вера не поможет.
- А ты бы меня подписал, скаут, - неожиданно попросил кандидат, - я чувствую, что меня хотят продать.
Лицо Титуса исказилось судорогой, он обратил к Горану воспаленные, в красных полосках белки глаз и сказал:
- Ты полагаешь, несчастный соискатель, что спартаковский селекционер подпишет футболиста, говорившего то, что говорил ты? Подписать тебя, чтобы затем ты смутил защитников и полузащитников, над спартаковскою верою надругался и в финале Лиги против ДК подвел команду под киевские контратаки! Но я, Тайный Спартаковский Скаут, покуда жив, не дам на поругание веру и обеспечу твердость наших рядов в финале Кубка чемпионов!
Далее скаут в изысканных отборных многоэтажных выражениях разрешил соискателю вакансии рассылать свое резюме во все футбольные клубы без ограничений. Горан пробормотал под нос по-сербски что-то вроде “Жжош, сцуко” и вышел на улицу.
Титус прошествовал на балкон и увидел, как из-за угла, завывая сиреной, буквально вылетела на площадь машина скорой помощи. Боковые стекла автомобиля были опущены, и скаут заметил, как ему улыбаются и радостно машут рукой почему-то оказавшийся в машине Роман Павлюченко и обнимающая его медсестра, показавшаяся Титусу смутно знакомой. Поднимая до неба пыль, автомобиль ворвался в переулок и понесся к стадиону, где скоро должна была начаться утренняя тренировка Спартака.
Горан же, выйдя из Дворца, направился в другой район города, где разместились в преддверии первого матча века его нынешние одноклубники, соперники Спартака. Те слова, благодаря которым Горан когда-то успешно прошел собеседование при переходе в ДК, почему-то становились препятствием к переходу в другие клубы. Очередное собеседование закончено, и до открытия следующего трансферного окна Горана не побеспокоит никто – ни бестолковое и болтливое руководство Фиорентины, ни истинно народная команда Юнайтед оф Манчестер, ни жестокий Тайный Селекционер ФК Спартак Скаут Албанский Титус. |
Регистрация|Забыли пароль? 
Предыдущая | Следующая
